Франция

Airbus быстро набрал высоту. Рейсом Санкт-Петербург – Париж в столицу Франции направлялись Пушкин с Онегиным. После американских приключений Евгений настоял на том, что им необходимо съездить на средиземноморское побережье, отдохнуть, вкусно поесть и хорошенько развлечься. Александр Сергеевич не возражал, тем более что в его жизни давно не случалось курортных романов.

Но посетить Францию и не побывать в Париже друзьям показалось несколько неприличным. Они решили побродить по Монмартру, поглазеть на город с Эйфелевой башни, заглянуть в Лувр и провести вечер в «Мулен Руж», а затем отправиться на побережье. Из множества курортных мест Онегин выбрал Антиб – город с историей, не такой пафосный, как Ницца или Канны, и не такой маленький, как Аге. В Антибе множество марин – здесь всегда можно взять в аренду яхту для морских прогулок, а песчаные пляжи, чередующиеся с каменистыми берегами, отлично подходят для купания. В городе достаточно гостиниц, достопримечательностей и всевозможных ресторанов и увеселительных заведений – есть что посмотреть и где отдохнуть.

Проявив инициативу, Онегин забронировал места в ботеле MSV Sunrise – отеле-яхте на воде, расположенном у причала в марине Антиба, куда и направились друзья, взяв такси в аэропорту Ниццы. Евгений знал толк в путешествиях и отдыхе. Кроме мягкой качки и внутреннего комфорта, ботель отличался удобным расположением – рядом находился музей Пикассо, пляжи Порт и Грейветт, а также знаменитый Форт Карре, изобилующий разнообразными предложениями активного отдыха на воде.

Не откладывая на потом, друзья отправились на песчаный Грейветт, чтобы в полной мере ощутить средиземноморское солнце и тёплую морскую волну. Александр Сергеевич, оставивший в номере цилиндр с тростью, облачённый в шорты и пляжные тапочки, стал похож на местного ловеласа. Единственное, что выделяло его из разношёрстной толпы – отсутствие загара. Чёрные кудри явно контрастировали с белыми плечами, выдавая человека, приехавшего с севера.

Наплававшись, друзья расположились прямо на песке, подставив солнцу бледные тела. Прошла неделя. Пушкин с Онегиным загорали, посещали местные достопримечательности и осваивались, гуляя по улочкам старого города и дегустируя местную кухню в небольших ресторанчиках.

В один из очередных солнечных дней к ним на пляже подошёл интеллигентный человек в пенсне и представился:

- Антон Павлович Чехов.

- Александр Сергеевич, – ответил Пушкин, пожимая руку новому знакомому.

Онегин задремал под солнцем и пропустил столь трогательное знакомство соотечественников.

- Не решался подойти с момента вашего первого появления на пляже, – сказал Чехов. – Я тут проживаю уж не первый год, климат для меня очень подходящий, многих русских встречал, а вот чтобы гениальный поэт с другом Онегиным – это первая такая встреча. Знаменитости всё в Канны, Ниццу или в Монако едут отдыхать, а тут народ попроще, – с этими словами Антон Павлович присел в шезлонг, который принёс собой.

Проснувшийся Онегин глянул из-под ладони на палящее солнце, затем на Чехова.

- Приветствую, Антон Павлович! Как там Лопахин? Всю землю дачникам роздал? – спросил он, зевая. – Редкостная сволочь этот Ваш Ермолай Алексеевич, как же Вы этакого гада придумали-то, Антон Павлович? – продолжал Онегин. – Звонил мне, предлагал стать дольщиком. Видите ли, у него дачники не очень-то участки разбирали, так он решил жилой комплекс построить и собирал желающих вложиться в строительство. Но я же не лох, какому-то Лопахину деньги давать, тем более зная историю, как он этот участок заполучил от Любови Андреевны Раневской.

- Вы хорошо осведомлены, любезный,– ответил Чехов на монолог Евгения.

- А что тут особенного? Читал… – Онегин встал с песка и пошёл плавать в море.

Пушкин с Чеховым обсуждали местные красоты и сравнивали их с российскими курортными местами, пока не вернулся мокрый Онегин.

- Приглашаю вас сегодня вечером в один из настоящих местных ресторанов рядом с Провансальским рынком. Там просто удивительная атмосфера – сами всё увидите и оцените.

В назначенный час Пушкин с Онегиным, подходя к ресторану L'armoise, увидели выходящего из такси Чехова с двумя весьма очаровательными девушками.

Перед входом в ресторан Антон Павлович представил спутниц:

- Познакомьтесь: Мария и Ирина Прозоровы.

- Евгений и мой друг Александр, – ответил Онегин.

Молодые люди приветливо улыбнулись друг другу, и, пропустив девушек вперёд, компания вошла в ресторан.

Ужин выдался отменным – живая беседа с воспоминаниями о жизни в России и сравнением с местными нравами, рассказами Чехова о своих задумках и стихами Пушкина переросла в безмятежное веселье и намерение поехать на берег купаться прямо сейчас. Выходя из ресторана, Антон Павлович попрощался и, поймав такси, поехал домой, а друзья в компании очаровательных спутниц отправились на пляж, хотя время шло к полуночи. Жаркая летняя ночь не оставляла молодым людям выбора, и пары потеряли друг друга.

На следующий день на пляже Антон Павлович не спрашивал, как его спутники провели время. Маша и Ирина казались ему самыми счастливыми на свете – это радовало Чехова, ведь он специально увёз их из российской глуши сразу после гибели Тузенбаха, отъезда Вершинина и развода Маши с Кулыгиным. Сёстрам больше нечего было ожидать от судьбы, нужны были кардинальные перемены в жизни, вот Чехов и решил, что сам уедет и их заберёт. Тем более что старшая сестра, Ольга, получила приглашение в Москву на ответственную должность в Минобрнауки РФ. Антон Павлович тихо надеялся, что у его подопечных как-то сложатся отношения с Пушкиным и Онегиным, и пусть даже они не создадут семьи, но связь с Россией через русского поэта и его друга останется на всю жизнь.

А пока Чехов мечтал о благополучии, сами девушки ловили каждый миг счастья в компании новых знакомых. Александр Сергеевич засыпал Марию стихотворными комплиментами, а Евгений развлекал Иру анекдотами и весёлыми приключенческими историями из своих путешествий. В итоге, расцеловав Чехова, девушки сообщили, что отправляются в морское путешествие, и пообещали вернуться.

Пушкин арендовал две яхты, на которых пары отправились вдоль побережья в разные стороны.

Чехов провожал молодых людей. Он волновался за Машу с Ириной, ведь они были ему как родные дочери, но он понимал, как важно для них это путешествие в Россию, тем более что он был уверен в порядочности Пушкина и Онегина. Друзья, хоть и слыли разгильдяями, но честь имели и всегда поступали по совести. В течение полёта девушки обсуждали, куда бы поехать в следующее путешествие.